Ко Дню Подводников (часть 3)

3. Атомный подводный флот СССР не проигрывал «холодной войны»

(ко Дню подводника)

В статье «Каким был атомный подводный флот СССР» было рассказано об атомном подводном флоте Советского союза во второй половине 20 века - в период «холодной войны». Думается, что в ней достаточно убедительно показано, что наши подводные атомоходы с их подводно-лодочным оружием по своим тактико-техническим и боевым характеристикам ни в чем не уступали атомным подводным лодкам «вероятного противника» и по ряду важнейших направлений и позиций существенно опережали их.

Рассмотрим теперь, как же использовались подводниками эти достижения наших судостроителей и оружейников, эти существенные результаты  научной и инженерной мысли, этой прекрасной работы наших рядовых сотрудников НИИ и Конструкторских бюро, инженеров, техников, рабочих. Посмотрим, где же наши подводники были «самыми-самыми» или, как теперь говорят, «самыми крутыми» и где они первыми.

Вот только кое-что из этого.

1.      Первое длительное плавание подо льдом Арктического бассейна протяжённостью 1170 миль с 17–ю приледнениями и 21 –м всплытием во льдах АПЛ проекта «671 РТМ» (командир АПЛ Р.З. Чеботаревский), 1981 г.

2.      Первая в мире уникальная ракетная залповая стрельба в 1991 г. 16-ю межконтинентальными ракетами из-под воды РПКСН «К-407» («Новомосковск») проекта «667 БДРМ» на полную дальность (командир С.А.Егоров). Несколько позднее (в 1995 г.) подобный 16-ти ракетный залп был выполнен ТРПКСН «ТК-20» проекта «941» из приполюсного района Арктики (командир  А.С.Богачев). (Можете себе представить читатель, как среди льдов одна за другой в дыме и пламени взлетают и уносятся в неведомую даль громадные, весом до 100 тонн ракеты).

3.      Арктическая «кругосветка» по всему параметру Арктического архипелага подо льдом в течение 2-х месяцев РПКСН «К-211» проекта «667 БДР» через советский, канадский, гренландский, американский сектора Арктического бассейна.

4.      Первый в мире залп двумя баллистическими ракетами из приполюсного района РПКСН «К-92» проекта «667 БД» в 1982 году  (командир В.В. Патрушев), когда ракетоносец всплыл в «проруби», образованной в паковом льду толщиной в несколько метров залпом боевых торпед. Позднее подобные стрельбы баллистическими ракетами неоднократно выполнялись и другими нашими атомоходами.

5.      Несение боевой службы без всплытия в течение 120 суток ТРПКСН «208» проекта «941» (командир А.В Ольховиков).

6.      Небывалое в мире полугодовое (в течение  180 суток) несение боевой службы под сплошным  ледяным покровом в Белом море в 1982-1983 г.г. РПКСН «К-275» проекта  «667Б» (командиры В.А Журавлёв и Ю.А. Голенко). Позднее, в 1985-1986 гг., подобную службу тоже в течение 180 суток выполнил ТРПКСН «ТК-12» проекта «941» (командиры Ю.М.Репин  и М.А.Леонтьев). В том и другом случае смена экипажа производилась через 90 суток с ледокола.

7.      Уникальный по маршруту 80–суточный поход с выполнением задач боевой службы в 1985 году АПЛ «К-254» проекта «671 РТМ» (командир В.В. Протопопов). Выйдя из военно-морской базы Западная Лица и погрузившись, АПЛ направилась к архипелагу Земля Франца-Иосифа,  преодолела подо льдом мелководную проливную зону архипелага, а затем кратчайшим путём, пройдя недалеко от Северного полюса, обогнула Гренландию с  Северо-востока. Выйдя в море Линкольна, прошла через узкие и мелководные проливы  Робсон и Кеннеди, отделяющие Гренландию от архипелага Королевы Елизаветы. Затем через проливы Кейна и Смита вышла в Баффинов залив. Далее без труда пройдя пролив Девиса, вырвалась в Лабрадорское  море, сливающееся с Атлантическим океаном. Затем, пройдя на юго-восток от полуострова Лабрадор, миновав по правому борту остров Ньюфаунленд, проникла в Саргассово море и вышла на параллель Нью-Йорка, заняв позицию в дистанции стрельбы ракетами комплекса «Гранат», в готовности привести США в «шок и трепет» в случае необходимости.

Будем надеяться, что когда-нибудь появится подробное описание этого сложного, опасного и интересного похода его участниками. О сложности такого «путешествия» можно судить хотя бы потому, что АПЛ шла через районы, изобилующие массой мелей, неизвестных течений, большим количеством айсбергов, в изобилии откалывающимися от ледников Гренландии.

               Весь 80-ти суточный поход проходил скрытно под водой; 54 суток АПЛ проходила подо льдами на глубинах более 150 метров. Иногда, толщина пакового льда доходила до 50 (!) метров. Кроме всего прочего, выйдя в Атлантику, АПЛ обнаружила американский АУГ во главе с атомным авианосцем «Америка», скрытно атаковала его (конечно, условно), сблизившись на дистанцию торпедного залпа. Отметим, кстати, что по всем мировым справочным данным считалось, что подводная часть айсберга не превышает 150 метров, однако, в 1984 г. РПКСН «К-279» (командир В.А.Журавлев) в море Баффина столкнулся с айсбергом на глубине около 200 м.  И, хотя ракетоносец «провалился» на глубину 290 м, благодаря быстрым и умелым действия командира и личного состава все обошлось благополучно (и конструкция атомохода, и качество стали, из которой был выполнен его корпус, оказались отменными).

8.      Нельзя здесь не упомянуть легендарную атаку американского ударного соединения во главе с атомным авианосцем «Энтерпрайз» (тогда, в 1968 году, единственном в мире) капитана 2 ранга Н.Т Иванова (в последствии контр-адмирала), командира ПЛАРК «К-10» проекта «675». Подводная лодка 1-го поколения, прозванная за значительную шумность на больших скоростях «ревущей коровой», несла боевую службу в Тихом океане в районе Марианских островов. Главным оружием этой АПЛ было 8 крылатых ракет надводного старта и 20 торпед. Дальность стрельбы этими ракетами не превышает 300 км. Шёл второй месяц плавания. При очередном подвсплытии на перископную глубину на сеанс связи с ГКП было получено радио с приказом «перехватить» АУГ, находящуюся в 800 милях от района патрулирования «К-10». «Перехватить» АУГ на таком расстоянии, да к тому же по данным, явно устаревшим минимум на несколько часов, было весьма сложным делом, т.к. после обнаружения АУГ либо авиацией (а скорее всего спутником разведки) информация об обнаружении проходит через несколько «передаточных» пунктов, т.ч. пока через  ГКП (в Москве) достигает  АПЛ в океане, она, естественно, значительно устаревает. Зная примерно курс и скорость АУГ, шедшую в очередной раз бомбить Вьетнам (шла американско-въетнамская война), командир принял решение на максимально возможной скорости (около 28 узлов) сблизиться с АУГ на дистанцию ракетного залпа. Однако, из-за разыгравшегося 9-ти бального шторма всплыть в надводное положение, поднять (открыть) ракетные контейнеры, чтобы произвести ракетный залп, и думать нечего. Продолжая сближаться с АУГ, соблюдая меры скрытности, предусмотренные в соответствующих руководящих документах, и пользуясь своим командирским опытом и интуицией, командир решает атаковать АУГ своими торпедами. Из-за громадных волн АУГ замедлила ход, но в условиях такого шторма эффективность работы гидроакустических средств надводных кораблей, находящихся при поверхностном слое океана, чрезвычайно низка. АПЛ наоборот в этих условиях, находясь на глубине, оказывается в весьма выгодных условиях, будучи недоступной для средств обнаружения противника, сама шумы винтов кораблей АУГ слышит довольно хорошо. Разумеется, в такую погоду о работе противолодочных средств самолётов или вертолётов и речи не было. Сблизившись с АУГ, командир принял решение обогнуть ее по корме, пройдя в стороне от концевого корабля эскорта, а потом вышел в торпедную атаку (условно) по авианосцу. Убедившись, что лодка не обнаружена (режим работы гидроакустических станций кораблей АУГ не изменился), командир принял решение поднырнуть под авианосец, а потом в течение 13-ти часов, находясь под ним, как под «футбольным полем» (длина-то его почти 300 метров) провёл (условно, разумеется) торпедные атаки по всем кораблям эскорта. Командование АУГ, беспокоясь о судьбе кораблей охранения, из-за громадного шторма, вынуждено было несколько изменить ее курс (навстречу волнам). Разумеется, АПЛ тоже изменила свой курс. Конечно обстановка в центральном  посту подводного ракетоносца и в отсеках его была исключительно напряжённой. Особой опасности быть обнаруженным командир «К-10» не испытывал: от работающих 8-ми реакторов и 4–х  винтов авианосца шум и грохот слышался в отсеках и без гидроакустических средств. Была опасность удариться рубкой о днище авианосца, так  как при таком шторме лодку буквально выбрасывало на поверхность с глубины 40-50 метров и, чтобы этого не случилось, приходилось принимать дополнительный балласт. На большой глубине тоже нельзя было находиться, т.к. противник мог обнаружить лодку своими гидроакустическими средствами. Выбирая оптимальную глубину, сообразуясь с курсом и скоростью АУГ, командир принял решение следовать под авианосцем, пока будет возможно, проводя одну за другой торпедные атаки для отработки торпедных расчётов по «живым» целям. Когда же шторм стал стихать и все 20  торпед были «выпущены», ПЛАРК погрузился на рабочую глубину с резким замедлением хода, вышел из-под авианосца, а затем, дав АУГ удалиться на дистанцию ракетного залпа, пошёл за ней, соблюдая скрытность. При этом сумел произвести ракетный залп (условно) и после приказания с ГКП повернул на курс возвращения в базу (на Камчатку).

Американцы узнали об этой атаке советского ракетоносца много позже. Разбор командования ВМС США со своими офицерами – противолодочниками был весьма серьёзен и с соответствующими выводами: ведь под угрозой быть угробленным находился «король океанов», их краса и гордость, о чём уже несколько лет  трещали все американские СМИ. Естественно, что командование ВМС и ЦРУ были весьма встревожены и обеспокоены: ведь в случае боевого «соприкосновения» их 100-тысячный по водоизмещению монстр со своими  90-ю «фантомами», «корсарами», «виджилентами» и т.д. непременно ушел бы на дно, унося с собой почти  6,5 тыс. человеческих жизней экипажа и авиаторов. Разумеется, в этом случае не могли бы остаться в безопасности корабли эскорта. Страшно даже представить, в какой ад превратился бы район «соприкосновения», где было сосредоточено 14 атомных реакторов кораблей (8 на «Энтерпрайзе» и по 2 на трёх атомных кораблях эскорта, (на крейсере «Лонг-Бич» и 2-х фрегатах : «Бейнбридж» и  «Тракстан»). К тому же на авианосце было 30 тысяч тонн авиационного бензина и на всех кораблях, как на атомных, так и на других, входящих в состав АУГ,  были сотни тонн боезапаса. Эта кошмарная катастрофа вполне реально могла произойти, так  как среди 20-ти торпед  «К-10» две были с атомными головными частями. А ПЛАРК «К-10», осуществив атаку, мог вполне остаться невредимым, погрузившись на предельную глубину и дав полный ход.

Подробно об этой последней «атаке века» 20-го можно прочитать в книге автора «Асы подводной войны» (М.: Яуза, 2004г) и «Легенды и мифы подводной войны» (М.: Яуза, 2010г).

Можно было бы рассказать и о других подвигах наших подводников в годы «холодной войны»: например об одновременной «перекрёстной» стрельбе из – под  воды двумя подводными ракетоносцами с СФ и ТОФ и обратно, или «охоте» за американскими АУГ торпедной АПЛ «К-181» проекта «627» в 1966 году (командир ПЛ В.С. Борисов). Или, например, о скрытных групповых выходах из баз и развёртывании в океане по целому соединению атомоходов (операции «Аппорт и «Катрина»),  в результате чего американцы вместе с другими натовцами вынуждены были признать своё бессилие – невозможность вести сколько-нибудь эффективную противолодочную войну с нашими подводными силами и др., но думается, что и этого достаточно, чтобы сказать,  что  Золотые звёзды Героев Советского Союза в этот период подводники получали по заслугам. Правда, и давали-то их не всегда, если даже они были вполне заслужены. Например, тот же капитан 2 ранга Н.Т. Иванов, будучи представленным к награждению Золотой звездой, не получил её. «Высокое» начальство наградить « не сочло возможным…», ограничилось поощрением «ценными подарками» – тремя биноклями (от Командующего флотилией АПЛ, Командующего фота и от Главкома ВМФ).

Вцелом атомные подводные лодки нашего ВМФ выполнили более 3000 автономных походов с задачами боевой службы (с боевым оружием на борту) продолжительностью от 50 (для АПЛ 1-го поколения) до 120 (для 2-го и 3-го поколений) суток каждый. Во время этих походов многоцелевые АПЛ более 1000 раз обнаруживали ударные авианосные группы и ПЛАРБ, осуществляли скрытное слежение за ними в готовности применить оружие на уничтожение. Иногда такое слежение было весьма длительным, в том числе и за ПЛАРБ. Например, непрерывное слежение за ПЛАРБ некоторых наших АПЛ доходило до 6-7 суток, а максимальное скрытное  слежение за АУГ одной из них составило  47 суток.

Общее количество фактических стрельб баллистическими и межконтинентальными баллистическими ракетами во время отработки задач боевой подготовки составило более 2700 (!), в том числе, более 500(!) из них из района Северного полюса и приполюсных районов Центрального арктического бассейна, а около 2000 из-под воды и из-подо льда. Число торпедных и ракето-торпедных стрельб, в том числе стрельб крылатыми ракетами ещё более велико. В общей сложности наши атомные подводные лодки, построенные вслед за первой «К-3», провели в глубинах 4-х океанов и 49 морей 800 лет, пройдя за это время 70 млн. морских миль (около 140 млн. км.).

Наши подводники честно выполнили свой долг перед Родиной, обеспечивая её безопасность и сохранение мира на планете. Конечно, выполнение труднейших задач, выпавших на долю подводников, не могло обойтись без тяжёлых потерь. Все эти многочисленные и длительные походы, отработка задач боевой подготовки, боевая служба и «контакты» с силами ПЛО противника существенно отражались на здоровье подводников, требовали колоссальной затраты труда и нервов, и нередко стоили подводникам их жизней.  В целом за годы «холодной войны» в Мировом океане погибли (затонули) 5 атомных подводных лодок, а общее число наших погибших подводников (ещё на 5-ти дизельных ПЛ и в разного рода авариях и чрезвычайных происшествиях) составило более 800 человек.

***

В 1990 году в боевом составе ВМФ Советского Союза находилось 185 атомных подводных лодок: 62 ракетных подводных крейсера стратегического назначения и 123 подводные лодки с крылатыми ракетами  и торпедами. Это был самый могучий в мире подводный флот, составлявший основную часть нашей ракетно-ядерной «триады»  и надёжно обеспечивающий морскую мощь государства, дающего ему полное право называться Великой морской державой.

Нет больше у России этого прекрасного подводного флота (впрочем, нет также и мощного надводного флота). Осталась от всей этой военно-морской мощи лишь некоторая небольшая часть. Теперь мы с восторгом слушаем сообщения СМИ о каком-нибудь единственном  пуске ракет с подводного ракетоносца, а некогда без «шума и пыли» пуск ракет, как одиночных, так и залповых, был обычным делом повседневной боевой подготовки. Даже и залпы по 8, 13 и 16 ракет особого ажиотажа не вызывали: к тому же и информация об этом была засекречена (секретов у нас было много «до дури»), хотя американцы о всех этих пусках прекрасно знали и с тревогой эти пуски отслеживали. Может быть, из-за этой-то «секретности» мы и отучились гордиться своими достижениями. Вместе со многими другими великим свершениями нашего талантливого и многострадального народа, брошенными на «слом» отечественными «вождями»- предателями, оказался и весь наш Военно-Морской флот. Утрачены навыки творческого, сознательного, коллективного труда на пользу общего Дела, разбазарены десятки и сотни технологий, многие из которых были «прорывными» из ХХ в ХХI век, потеряны тысячи, десятки тысяч профессионалов высочайшего класса, трудившихся в сфере военно-промышленного комплекса.

Отечественные «делократы» (по Ю.Мухину), обеспечивающие суперскоростной научно-технический прогресс и свершившие, казалось бы, невозможное, превращены чуть ли ни в изгоев общества, а коллективный, вдохновенный труд (научный, инженерный, заводской, военный) стал не престижным и презираемым, оболганным средствами массового оболванивания. Главной заботой нынешних «вождей» стало обеспечение безопасности «священной коровы» - частной собственности, а для владельцев этой собственности – прибыль, прибыль и прибыль. Прибыль любой ценой, а национальная безопасность и всё, что необходимо для её обеспечения, отодвинуто на задний план. К тому же, и высшим чиновникам российской армии заниматься вопросами обороноспособности некогда: они поголовно в «ученые» пустились: из общего числа их (2500) одних только докторов наук насчитывается 2000. Да и офицерам, не относящимся к составу высшего военного чиновничества,  тоже вопросы обороноспособности ни к чему: многие из них тоже в «науку» ударились: 15000 кандидатов наук. Только по вопросам «реформирования» армии и флоты защищено 5000 кандидатских диссертации (газета «Дуэль» №4 2009 г.). Не кажется ли Вам, что значительная часть этих «реформаторских» диссертаций – профанация труда ученых? Впрочем, может быть, это и хорошо, что у нас так много «специалистов» занимаются вопросами реформирования вооруженных сил. Может быть, поэтому, уже лет 15 эти «реформы» не могут быть не доведены до конца.

(окончание следует)

На фото АПЛ 971 проекта