КРАЙ, ГДЕ НАЧИНАЕТСЯ РОССИЯ

-   Быстро в аэропорт! Вылетаем! – наш сопровождающий вбежал в гостиницу так, словно пришло предупреждение о цунами, и нам нужно было срочно бежать в горы. – Пять минут на сборы! Опоздавших ждать не будем!

…Для командировочного москвича Итуруп суров и капризен как восточный деспот. Захочет – примет. Нет – можешь неделю просидеть в аэропорту Южно-Сахалинска, как в приёмной деспота, ожидая милости и, не дождавшись приёма, улететь обратно. Даже главный рыбак страны Андрей Крайний смог сюда попасть лишь на третий год своего пребывания в этой должности.

Для местных жителей, и тем, кому некуда спешить, есть ещё теплоход «Игорь Фархутдинов», переназванный в честь погибшего в 2003 году авиакатастрофе  губернатора Сахалина «Адмирал Лазарев». Два раза в неделю он совершает рейсы на Курилы. Морем до Итурупа двадцать часов. Это если теплоход сразу пойдёт на Итуруп. Но из-за погодных условий или наличия груза «Фархутдинов» может поменять порядок обхода островов и двадцатичасовое путешествие может затянуться трое-четверо суток.

Поэтому, планируя поездку на Курилы, нужно «закладывать» на неё никак не меньше десяти суток из которых шесть может съесть дорога…

…Из Южно-Сахалинска на Итуруп мы вылетели при ясном солнце и погоде как говорят в авиации «миллион на миллион». Улыбчивый командир Ан-24, проходя по салону в кабину, сказал, что Итуруп нас ждёт. Над ним тоже солнце…

Взлетели, и почти сразу бросилась в глаза древность самолёта. Выцветшая обивка салона, пожелтевший пластик, разболтанные наличники иллюминаторов, прикрученные кое-как разномастными винтами, самолёт чрезвычайно напоминал ретроаэропланы из фильмов про Индиану Джонса. Прикинув на глаз, мы с соседом решили, что ему примерно лет двадцать пять. В закутке стюардессы, куда я отправился за водой, на стенке бросилась в глаза табличка. «Самолёт номер…, выпущен 13 сентября 1972 года…» «Антонову» исполнится тридцать восемь лет!!! По всем меркам это был глубокий дедушка мировой авиации. Но крылатый дальневосточный «дерсу узала», тем не менее, прочно держался в воздухе, по молодому ревел движками и вполне уверенно впечатался пневматиками шасси в бетонку итурупского аэродрома «Буревесник», пробежался по ней и остановился у выцветшего военного «кунга».

Военный аэродром «Буревесник» оказался под стать нашему «Антонову». Старый латанный перелатанный бетон, громадная, похожая на выброшенного на берег белого кита, туша брошенного сразу за полосой Ан-26, рядом с ним нелепый строй скелетов вертолётов «Ми-24». Рыжие, ржавые мёртвые «сети» РЛС. Пустые глазницы заброшенных аэродромных домиков. Пустота. И лишь на дальней стоянке ютилось ещё «живое» звено Ми-8. И было непонятно чему больше удивляться, тому, что мы смогли добраться сюда на дедушке российской авиации, или тому, что смогли приземлиться на этом кладбище военной мощи умершей Империи…

Над всем этим в глубокой синеве сияло высокое южное Солнце. Видимо Итуруп пребывал в милостивом настроении и решил нас принять…

До Курильска – «столицы» Итурупа около часа езды по трассе, которой позавидует любой «экстремал». Первые полтора десятка километров по кромке прибоя, когда волны то и дело с шипением прокатываются под корпусом «праворукого» «ленд крузера» - безоговорочного «короля» здешних трасс, и кажется, что вот-вот  джип сядет по самое брюхо в зыбучий песок, но берег на удивление прочен и чёрный вулканический песок выровненный волнами лучше любого асфальта ровной лентой ложился под колёса.

Справа  широкой чашей раскинулся огромный залив Касатка. На японском языке он называется Хитокаппу и памятен тем, что именно здесь 26 ноября 1941 года  объединилась японская эскадра для похода на Пёрл-Харбор. Именно здесь до командиров и экипажей была доведена боевая задача, которая, по словам, участников того похода привела их в такой восторг, что эскадра начала салютовать из всех орудий по острову. Фактически именно в этой бухте Япония вступила во Вторую Мировую Войну и именно здесь 2 сентября 1945 года была поставлена последняя точка в этой войне. В этот день на Итуруп высадился советский десант и вынудил капитулировать тринадцатитысячный японский гарнизон. В этот же день Япония подписала акт о капитуляции. Теперь о том времени напоминают лишь заросшие высокой травой воронки, да замшелые бетонные черепа старых дотов, торчащие из земли вдоль дороги.

От Касатки дорога отвернула вглубь острова и скоро начала петлять по сопкам, забираясь всё выше и выше. После изумрудных полей нас обступил странный лес – который кто-то словно сплющил и растянул как в кривом зеркале. При этом кроны всех деревьев были словно чубы под расчёску «зачёсаны» в одну и ту же сторону – от моря. Это ветер - «дизайнер» всего этого странного ландшафта – неделями и месяцами дующий со стороны моря, так изогнул стволы и кроны.

Дорог в обычном понимании – лента покрытая асфальтом или бетоном – на Итурупе нет. Только песко-гравийные «грунтовки» похожие рельефом на стиральные доски. Нет ни одного светофора и, как мне показалось, - ни одного дорожного знака. Но при этом на Итурупе несут службу целых пять «гаишников». Нужны они тут исключительно для двух целей. Регистрации завозимых на остров автомобилей и разбора редких автоаварий. Автомобили везут из Владивостока и Находки, где находится таможня, и здесь, на Итурупе их ждёт последнее место жительства. Для начала руками местных умельцев все бензиновые двигатели заменяются на дизеля. Бензин на острове дефицит, а хороший – вообще известен лишь в теории. Универсальное топливо – солярка. На ней ездят автомобили, ходят в море суда, ею обогреваются и она же даёт свет, залитая в дизель-генераторы в посёлках и заимках. После замены двигателя за три-четыре года на местных дорогах даже «неубиваемые» японские джипы превращаются в груду металлолома и уходят на запчасти, уступая дороги очередному пополнению «японцев».

Теперь над Курильском больше не висит соляровый чад десятков генераторов. Электроэнергию ему и посёлку Китовый даёт Океанская геотермальная станция. Три года назад её вывели на проектную мощность в два с половиной мегаватта. Но чтобы обеспечить весь остров и растущее производство электроэнергией нужно ещё не меньше двенадцати мегаватт. Местное парогидротермальное месторождение позволяет набрать эту мощность, но необходимы большие капиталовложения в расширение станции. По планам это будет сделано к 2015-2017 годам, а пока энергоснабжение Курильского района  обеспечивают две дизель-электростанции (в Курильске и в Рейдово суммарной мощностью 4,0 мегаватта), а также ряд резервных объектов такой же мощностью. Но эти станции были построены в 1960-1970-е годы и уже давно выработали свой ресурс. И на фоне того, что Курильск и Китовый теперь стабильно получают электроэнергию, другие посёлки всё чаще сталкиваются с её перебоями. Кроме того, электричество от дизельэлектростанций чрезвычайно дорогое и это тормозит экономическое развитие острова.

При этом, у любого, кто видел «зачёсанный» итурупский лес, возникает вопрос, почему не используется энергия ветра? «Ветряки» в северных районах Европе давно уже стали такой же привычной частью ландшафта как когда-то средневековые мельницы. Почему «ветряки» не используются на Итурупе, где ветра дуют почти непрерывно – совершенно не ясно…

Курильск оставляет странное впечатление. Город вытянулся вдоль Курильского залива – удивительного по красоте и изяществу, у заросшей лесами подошвы вулкана Богдан Хмельницкий чем-то похожего на знаменитую японскую Фудзияму. Но стоит въехать в Курильск, как очарование роскошных видов уступает место неприглядной реальности. «Городом» Курильск можно назвать только условно. Две с половиной тысячи населения тянут разве что на посёлок средней руки и посёлок этот оставляет очень удручающее впечатление. Пара пыльных кое-как проложенных улиц. Серые «депрессивные» деревянные одноэтажные и двухэтажные дома, обшитые давно некрашеной рассохшейся «вагонкой». Многие дышат на ладан и помнят ещё первых послевоенных переселенцев. Грязь, заросли лопухов и общее ощущение какой-то безнадёги и безвременья. Город, словно посёлок аляскинских старателей после окончания «золотой лихорадки» и закрытия рудников. И вдруг посреди посёлка возникает уютный сквер, которому может позавидовать и Москва, современная школа, роскошный релакс-комплекс на горячем источнике, опрятная гостиница. Словно на засыхающем, коряжистом дубе вдруг зазеленели свежие побеги. И непонятно, то ли жизнь снова начала возвращаться в эти края, то ли это просто последние отблески уходящей в небытие русской цивилизации…

Термин "Курильские острова" - русско-айнского происхождения. Он связан со словом "кур", что значит "человек". В самом конце XVII века камчатские казаки впервые назвали жителей юга Камчатки (айнов) и неведомых тогда южных островов "курильцами". Петру I стало известно в 1701-1707 гг. о существовании "Курильских островов", а в 1719 "Земля Курильская"
впервые отчетливо была нанесена на карту Семена Ремезова.

Всякие предположения о том, что имя архипелагу дали "курящиеся" вулканы,
относятся к области легенд. Сами айны окрестили каждый остров в отдельности. Это слова
айнского языка: Парамушир - широкий остров, Онекотан - старое поселение, Ушишир -
земля заливов, Чирипой - птички, Уруп - лосось, Итуруп - большой лосось, Кунашир –
черный остров, Шикотан - лучшее место. Начиная с XVIII века русские и японцы
пытались переименовать острова по-своему. Чаще всего использовали порядковые номера -
первый остров, второй и т.д.; только русские считали с севера, а японцы с юга

Социально-экономическое развитие Курильских островов, несмотря на обширное финансирование, пока топчется на месте. Между тем Курилы это рыбная сокровищница России. Здесь сосредоточено 20% допустимого улова водных биоресурсов всего Дальнего Востока: 100% скумбрии и тунца, 90% морского гребешка, трепанга и сайры, 72% осьминога, 70% морского окуня и 15% лосося.

Чтобы успешно их добывать и обрабатывать, необходимо создать береговую инфраструктуру и обрабатывающую промышленность. Причалы и стоянки для мало- и среднетоннажного флота. Рыбоперерабатывающие заводы, морозильники, склады. Дороги, порты, авиасообщение. Сегодня из Южно-Сахалинска до Курильских островов можно добраться либо морским путем, либо самолетом. Но из-за постоянных туманов и устаревшего навигационного оборудования вылета на Курилы иногда приходится ждать неделями…

Новый этап освоения Курил начался с принятием Второй Курильской программы. В нее заложено 18 млрд. рублей. Программа развития Курильских островов была призвана продемонстрировать, что Россия не собирается отказываться от Курильских островов и должна была сделать Курилы самой бюджетно обеспеченной частью России. В течение девяти лет правительство планировало тратить в расчете на одного жителя Курил одну тысячу долларов в месяц. По оценке специалистов, это на 40% больше, чем в среднем тратится правительством Японии на одного своего подданного. Такое финансирование должно по замыслу остановить исход населения с островов. До начала реализации этой программы шло постоянное сокращение населения с 11 тысяч человек (в 1990 году) до чуть более 6,5 тысяч человек сегодня.

В 2010 г. на реализацию проектов Федеральной целевой программы «Социально-экономическое развитие Курильских островов на 2007–2015 годы» предусмотрен 1 миллиард. Но на 1 апреля 2010 г. освоено лишь 56,7 миллиона… Особую тревогу вызывает задержка с созданием обещанной надежной воздушной транспортной связи. Собственно, это и есть основной тормоз в развитии. Сейчас на Итурупе ведётся строительство современного аэропорта, но при сохранении сегодняшнего уровня финансирования строительство завершится не ранее 2012 года.

Главная особенность Курил и Итурупа в том, что почти всё население островов занимается рыболовством или рыбообработкой. Без моря, без рыбы жизнь здесь просто остановится. А рыболовство делится на два очень неравных периода - путину и всё остальное. В Путину население Итурупа увеличивается почти втрое. Рабочих на заводы завозят со всей страны, даже курсантов мореходок и студентов отправляют сюда то ли на стажировку, то ли в своеобразный «стройотряд». За месяц путины заработок рабочего на рыбоперерабатывающем заводе может достигать ста тысяч рублей. Но деньги эти достаются очень тяжёлым трудом.

Рыбообрабатывающий завод это непрерывный конвейер. От сейнеров, стоящих в море, к рыбопричалу непрерывно подходят «кунгасы» - громадные лодки, наполовину залитые водой, в которой сплошным слоем лежит рыба. Отсюда её специальным громадным насосом засасывают в гибкую  трубу  и по «рыбопроводу»  перегоняют на завод, стоящий в паре сотне метров от берега. Там и происходит её обработка. Двенадцатичасо­вые смены. Без выходных. Неделю в день, неделю в ночь. За смену всего три-четыре 15-минут­ных перекура. Работа на ногах. Монотонная и непрерывная. Рыба идёт сплошным потоком. Сначала необходимо элект­рической гильотиной отрубить рыбе голову – здесь нужна точность и аккуратность. «Товарная» тушка должна иметь чёткий «мясной» обрез без кусков жабр, но так же важно и не «урезать» тушку, отхватив с головой часть туловища. Это уже потеря денег! На всю операцию – полторы две секунды. И в этой монотонности нельзя забывать о безопасности. Гильотина с одинаковой лёгкостью отсекает и рыбьи головы и пальцы… Следующая операция - разрезать «крючком» - специальным крючкоорбразным ножом брюхо рыбы – ещё полторы секунды. Следующая – отделить кишки от икры, икру забросить на специальный конвейер, который уносит её в цех обработки икры, кишки - в отходы – ещё три-четыре секунды.  Затем очистка тушки насосом – две секунды. Всё! Итого – десять секунд на «хвост» и конвейер увозит тушку на обмывку и заморозку.  Около 30 тысяч рыб за смену. Рыбу обрабаты­вают с двух сторон на четырех лентах (их здесь назы­вают «покеты»). В смене больше ста человек. За 12 часов завод перера­батывает 160-200 тонн рыбы, за сутки – до 400 !!! тон. Потом рыбу морозят - грузят в финские холодильники контактной заморозки или в большой морозильный тоннель воздушной заморозки – куда идёт самая качественная рыба и затем уже в виде брикетов она поступает в цех упаковки. И так полтора - два месяца путины. Потом цеха пустеют. Завод работает, но уже с куда меньшим напряжением на промысловой рыбе – минтае, палтусе, наваге, треске.

На крупнейшем заводе в Рейдово вдоль всего фасада идёт громадная надпись, видная далеко с моря «КУРИЛЫ - ЗЕМЛЯ РОССИЙСКАЯ».  Для людей живущих здесь этот действительно РУССКАЯ ЗЕМЛЯ.

ДАЛЬНИЙ ВОСТОК ИЛИ «СЕВЕРНЫЕ ТЕРРИТОРИИ»?

Япония крайне болезненно реагирует на оживление экономической деятельности на Южных Курилах. Любой бизнесмен, открывший здесь дело автоматически попадает в «чёрные списки» врагов Японии и рассматривается как человек нарушающий территориальную целостность Японии. Этим людям закрывается доступ в Японию, против них вводятся экономические санкции на японской территории. При этом, в самой Японии власти открыто оформляют права наследования граждан своей страны на недвижимость, которая принадлежала до 1945 года их родственникам на Южных Курилах. Например, в юридическом департаменте города Кусиро на острове Хоккайдо, который ведет такие документы, произведено в общей сложности уже 599 записей о наследовании подобного рода.

И давление на Россию с целью передачи Японии Южных Курил постоянно растёт.  Позиция Токио предельно жёсткая – подписание мирного договора с Россией возможно только на основе «урегулирования проблемы принадлежности четырех северных островов».

Уже свыше четверти века в Японии проводится «День северных территорий». Он включает проведение митингов, рассылку петиций, выезды на северное побережье страны для демонстративного разглядывания островов в бинокли и подзорные трубы. Все премьер-министры Японии в обязательном порядке участвуют в этом мероприятии, демонстрируя преемственность в этом вопросе. При этом к власти начинают приходить самые радикальные сторонники возвращения Курил. Так сегодня пост министра иностранных дел Японии занимает Сэйдзи Маэхара, возглавлявший до этого министерство государственных земель, инфраструктуры и транспорта и известный своими резкими высказываниями «о незаконной оккупации Россией» южных Курил. А верхняя палата парламента Японии недавно единогласно утвердила законопроект, объявляющий Южные Курилы «исконными территориями» страны.

На этом фоне у многих курильчан возникает опасение, что Кремль уступит нажиму Японии и пойдёт на передачу островов японцам. И, к сожалению, для таких опасений есть все причины. Все последние годы территориальные споры Кремль решает исключительно односторонними уступками. Передачей Китаю группы островов на реке Амур, уступкой Норвегии почти 90 тысяч квадратных километров морских территорий у Шпицбергна и признания верховенства законов Норвегии вокруг Шпицбергена. А из уст околокремлёвских аналитиков уже звучат «предложения» о разработке некого «совместного» статуса Южных Курил по образу Шпицбергена, о передаче экономических прав Японии на освоение островов, об «отложенном» статусе Курил.

Не ждёт ли Южные Курилы завтра судьба амурских островов и баренцева шельфа?

…Мы покидали Итуруп так же торопливо как добирались до него. Милостивое настроение деспота закончилось, и мы увидели другое его лицо. Штормовые волны с шумом разбивались о чёрный, лоснящийся водой как шкура касатки берег залива. Тут и там с сопок к берегу ползли языки тумана, верхушки вулканов затянула облачность. Сыпал нудный холодный дождь. То и дело злыми порывами налетал ветер. К обеду остров должен накрыть бушующий над Японией циклон, и нужно было успеть взлететь до того, как закроется окно погоды.

К самолёту мы подъехали, когда ветер из порывистого стал устойчиво штормовым, безжалостно растрёпывая одежду, вырывая из рук бумаги. Загрузились торопливо, без всяких формальностей и всё тот же старик «Ан», натужно воя движками тяжело оторвался от земли и, скрипя всеми сочленениями, вздрагивая под ударами ветра, стал карабкаться наверх, сквозь густые облака к солнцу. Минут через десять оно, наконец, плеснуло в иллюминаторы, и крылатый «дерсу узала», сбросив обороты, самодовольно запел винтами, выйдя на эшелон трассы. Внизу до горизонта расстилалась густая белая перина, на самом дне которой остался Итуруп. И, всматриваясь в это молочно-белую плиту внизу, я неожиданно вспомнил слова одного из курильчан: «Это для Москвы мы Дальний Восток, окраина России, а для нас здесь начало России…»

На часах было шесть утра. В Москве – одиннадцать вечера вчерашнего дня…